Книга По дороге к высокой башне. Часть третья [СИ] - Олег Юрьевич Будилов

них. Но скажи, к чему такая таинственность?

Самон ни слова не говоря, сунул руку за пазуху, достал какой-то предмет и протянул мне.

На ладони посланника лежал костяной амулет. Древний мастер изготовил его специально для потомка великого рода Трех вершин. В юности во время скитаний по лесам я нашел его на полу в заброшенном святилище, долго носил с собой, но не уберег.

— Откуда он у тебя? — спросил я.

Много лет назад этот амулет спас глупого мальчишку послушника от неминуемой смерти. Выдав себя за другого, я сумел обмануть судьбу, но не богов. В день нашего покушения на безумного короля в тронном зале Марон сорвал амулет с моей шеи. Я был ранен и не смог ему помешать. Благодаря этому маленькому кусочку кости Марон сумел захватить трон и на несколько лет вверг страну в хаос. Страшная сила, спрятанная в реликвии пугала меня. В ней не было магии, но сама по себе она была опасней, чем сотня бочек с огненным порошком.

— Король забрал амулет с тела Марона. Он просит тебя принять его и носить не снимая.

Я осторожно принял символ власти, но не стал сразу вешать его на шею, а просто подержал на ладони. Многие века два старинных рода боролись за власть, обманывали, предавали и убивали, и сейчас принадлежащая одному из них бесценная реликвия оказалась в моих руках.

— Почему выбор пал на меня? — спросил я посланника.

Самон улыбнулся.

— Ты владыка. Священник — воин. Ты единственный, кто не станет заявлять права на трон.

— Почему король так в этом уверен?

— Потому что один раз ты уже мог это сделать, но не сделал.

Я согласно кивнул.

— Любой самозванец, к которому попадет этот амулет, может быть опасен для короля, — продолжал Самон, — всегда найдутся желающие захватить трон, поэтому Бибон хочет, чтобы ты стал хранителем реликвии и уберег его от возможного покушения.

Ну, что же мой воспитанник все рассчитал правильно. Никому и в голову не придет искать амулет в диких землях в двух шагах от границы с варварами.

— Гамон знает?

— Нет, — Самон отрицательно покачал головой, — о том, что реликвия у тебя знают только три человека — король, ты и я.

— Гамон будет искать амулет. И другие тоже.

— Они уже ищут. Но пока ищейки думают, что амулет в столице. Будь осторожен.

Я кивнул, понимая, что сотни соглядатаев уже отправлены на поиски реликвии. Гамон не глуп, к тому же он знает историю моей жизни. Возможно, со временем он догадается, кто стал хранителем и попробует забрать амулет, но будет это еще не скоро.

Я тяжело вздохнул. Много лет назад Ругон сказал мне, что в мире должно быть равновесие. Не только король, но и дворяне — высшая военная каста всегда стояли на страже государственных интересов. Они знали, что единственной сдерживающей силой в нашем мире был амулет рода Трех вершин. Пока кто-то невидимый твердо держал его в своих руках, король понимал, что его власти и могуществу в любой момент может прийти конец. Боги внимательно следили за тем, чтобы за спиной их помазанника всегда стоял тот, кто не побоится призвать его к ответу. Призвать и покарать того, кто казалось никогда и ни перед кем не должен держать ответ.

— Я возьму амулет, — сказал я, — но хочу сказать тебе несколько слов.

— Я слушаю.

— Ты знаешь историю рода Трех вершин?

— Конечно, — воин удивленно пожал плечами.

Мой вопрос он посчитал несерьезным. Разумеется, каждый мальчишка в королевстве знал, о чем идет речь.

— Ты знаешь, что обладание амулетом возлагает на хранителя определенные обязательства?

— Только, если он на самом деле потомок древнего рода, — быстро ответил Самон, явно намекая на то, что я самозванец.

— А кто посмеет утверждать, что человек предъявивший реликвию не является законным владельцем амулета?

— К чему ты клонишь? — насторожился королевский посланник.

— Я не пожалею собственной жизни, чтобы уберечь реликвию от врагов Бибона и я никогда не заявлю свои права на трон, — твердо сказал я, — но, если мой воспитанник превратиться в кровожадное чудовище, станет убивать невиновных и мучить свой народ, я приду за ним, так же, как в свое время пришел за его отцом и за Лагоном.

Потрясенный до глубины души Самон удивленно уставился на меня.

Казалось, он не поверил своим ушам. Конечно, Дидон Безумный умер не от моей руки, но я участвовал в перевороте, дошел до самого тронного зала и подобрался к покойному королю настолько близко, насколько это было возможно. К тому же Самон знал, что именно я прикончил Лагона.

— Как ты можешь, — воскликнул он, — ведь ты говоришь о своем воспитаннике, о Бибоне?

— Он больше не мальчишка, скрывающийся в Западной пуще, — отрезал я, — он король. И теперь от его поступков зависит жизнь каждого из нас. Он должен это понимать.

Молодой воин тяжело вздохнул.

— Ты, правда, хочешь, чтобы я передал ему твои слова?

— Конечно.

Самон сокрушенно покачал головой.

— Глупец! Король доверяет тебе. Он оказал тебе великую честь, а ты несешь всякий вздор. Если я расскажу Бибону о нашем разговоре, он сотрет тебя в порошок. Неужели ты не боишься его гнева?

— В тот день, когда я предам свои убеждения и веру, боги жестоко покарают меня. Что мне гнев человеческий по сравнению с их наказанием?

Я положил амулет на стол.

— Ты можешь забрать реликвию с собой. Подберите другого хранителя. В королевстве много преданных людей, которые захотят оказать Бибону неоценимую услугу.

Самон протянул было руку, но потом резко отдернул, словно боялся обжечься.

— Я не вправе отменять решение короля, — сказал он, — если он выбрал тебя, значит, так тому и быть. Он знает, что делает. Я передам ему твои слова и не думаю, что они его обрадуют.

— Такое возможно, — согласился я.

— Так ты возьмешь амулет? — спросил Самон.

— Конечно, — ответил я, взял реликвию со стола и повесил себе на шею, — я верный слуга короля и я люблю Бибона не меньше тебя.

— Тогда зачем ты наговорил мне с три короба, — взорвался Самон, — неужели нельзя было обойтись без всей этой монашеской чепухи?!

— Нет, — сказал я, — никак нельзя.

На рассвете Самон покинул монастырь, примкнув к группе паломников возвращавшихся в Паус.

Минула осень, прошла зима, над степью пронеслись молодые весенние ветры. Сначала робко, потом все сильней наливались в бескрайних полях сочные травы. Монахи и отправленные им в помощь послушники с утра до позднего вечера, словно муравьи копошились на огородах. Земля, орошенная кровью и потом защитников королевства, готовилась дать богатый урожай. Скоро на